– Ммм…

– Вот и чудненько! Я знала, что мы договоримся. Подписывайте договор, – Анна протянула Просперу толстую кипу бумаг.

– Это что? – спросил лис. – Вы роман написали?

– Это договор.

– Вы с ума сошли? По-вашему, у меня есть лишние полжизни, чтобы это прочитать?

– А не надо читать. Так подписывайте. У меня все честно.

– Ну, вот что, любезная. – Проспер решительно вернул хозяйке фолиант. – Или давайте укороченный договор, или приходите к нам в гости, в гостиницу.

– И откуда в вас столько недоверия к зверям? – упрекнула Анна, выуживая из комода другой вариант договора, всего на четырех листах. – Вот, подписывайте здесь.

– С вашего разрешения, моя помощница сначала ознакомится с документом.

– Как угодно, – холодно позволила тигрица. – Хотя не скрою, ваше недоверие меня обижает.

Антуанетта уселась за стол и начала изучать договор.

– Здесь у вас предусмотрены всякие штрафы, – сказала она.

– А как же, конечно, – отозвалась Анна. – Мало ли, вдруг вы что-нибудь сломаете и быстро сбежите!

– Но здесь упомянуты довольно нелепые случаи. Вот, например, количество ступенек крыльца.

– Это не нелепый случай, а очень важный. Здесь семь ступенек. Если при возврате квартиры их окажется, скажем, шесть или лучше две, то – штраф! За каждую ступеньку! Все справедливо!

– Помилуйте, сударыня, с чего это мы вдруг станем ломать ступеньки? – удивился Проспер. – Да и каким образом? Они выглядят довольно крепкими.

– Крепкие, да не очень. Молотками, топорами сломать можно.

– Но у нас нет никаких молотков, топоров.

– А за это не беспокойтесь, вот они – здесь, в кладовочке, – с готовностью показала Анна.

– Так уберите их отсюда, – предложил Проспер.

– Что вы, как можно! А вдруг вам захочется сломать ступеньку-другую!..

Обсуждение договора продолжалось не меньше часа. Антуанетта без устали выискивала в нем новые пункты один страннее другого. После чего разворачивалась бурная дискуссия, в которой Анна отстаивала свое право взимать с постояльцев самые несуразные штрафы. К счастью для лисов, ей все-таки иногда приходилось уступать перед магическим словом «гостиница».

Наконец договор был подписан, первая оплата произведена, и Анна оставила постояльцев одних, удалившись на второй этаж с громким причитанием: «Ах, что за апартаменты, просто королевские, буквально от сердца отрываю».

– Мэтр, надеюсь, нам не придется пожалеть о своем поступке, – сказала Антуанетта. – Насколько проще было бы иметь дело с гостиницей!

– Дорогая моя помощница, хочу тебе напомнить, что по нашим сведениям, в Вершине только одна гостиница, – ответил Проспер. – И можешь не сомневаться, что большинство наших конкурентов отправятся именно туда. Мне же все-таки хотелось бы оставаться по возможности незамеченным.

Антуанетта вздохнула.

– Я понимаю, мэтр. Я лишь посетовала на то, что здесь хуже…

– Зато здесь нет конкурентов, – улыбнулся Проспер.

Тем временем в гостинице «Два клинка и одни ножны» начали просыпаться первые конкуренты. А первым из первых оказался Константин. Он сладко потянулся, подставив морду робкому весеннему солнцу, и громко воскликнул:

– Евгений, подъем! Тебя заждались подвиги!

– Какие еще подвиги? – не открывая глаз, выдавил из себя пингвин. – И почему они ждут меня, а не тебя?

– Меня они тоже ждут. Но, хочется верить, не дождутся. Откровенно говоря, я бы предпочел, чтобы мы добились успеха, не совершая никаких подвигов.

– Так не получится, – промычал Евгений.

– Это верно. Хорошо, что ты это понимаешь, поскольку совершать их придется тебе.

Пингвин открыл глаза.

– Так нечестно, – сказал он.

– Что поделаешь… Я не силен в честности.

Но Евгений уже проснулся и уступать не собирался.

– Подвиги должен совершать тот, кому больше нечем заняться.

– Ты имеешь в виду Берту? – удивился Константин. – И тебе не стыдно – подставлять подвигам вместо себя слабую самку?

– А тебе не стыдно подставлять подвигам вместо себя и слабой самки слабого самца? – возмутился Евгений.

– Дружище, ты несправедлив к себе! Какой же ты слабый самец? Ты ого-го какой самец!

– Нет, я слабый! И вообще, когда я говорил про того, кому нечем заняться, я имел в виду тебя!

– Меня? Еще чего! Я найду, чем заняться, и не сомневайся!

– А мне и искать не нужно! У меня уже есть занятие: я пишу автобиографический роман!

Константин сел на кровати и заинтересованно посмотрел на друга:

– Серьезно? И много уже накатал?

– Главу! – гордо ответил Евгений.

– Ух ты, целую главу! А про меня там есть?

– Нет, что ты! В этой главе я еще совсем маленький.

– Не вижу логики, – насупился кот. – Я тоже когда-то был маленький. Чем это я маленький хуже тебя маленького, что в главу не попал?

– Но это же мое детство! Тебя в моем детстве не было!

– Зато я был в своем детстве! Чем это мое детство хуже твоего, что не попало в главу?

– Константин, но это же моя автобиография, – заметил Евгений.

– А мою написать даже не пытаешься. Эх ты, а еще друг… – Кот обиженно уставился в окно.

Евгений почувствовал себя неловко.

– Ну… Константин, чего ты дуешься? Я про тебя напишу, просто еще немножко рано.

– В какой главе начнешь про меня писать? – строго поинтересовался кот.

– В тридцать первой! – не задумываясь, ответил Евгений, решив не посвящать друга в нюансы писательского труда.

– Ну и начал бы с тридцать первой! – не унимался Константин, которому понравилось обижаться. – Наверняка в предыдущих тридцати не будет ничего интересного! Их вообще можно сжечь. Все настоящие писатели сжигают свои неинтересные главы!

– Нет, они будут очень интересные, – возразил пингвин. – Вот хочешь, я тебе прочитаю первую главу и ты сам убедишься?

– Читай, – милостиво согласился Константин.

Евгений возбужденно сел на кровати и раскрыл тетрадь. Возможность поделиться с кем-нибудь своим творчеством его окрыляла.

– Глава первая, – начал читать Евгений. – Детство…

Константин слушал очень внимательно и, когда пингвин закончил чтение и вопросительно уставился на друга, сказал:

– Ну, в целом неплохо. Хотя чего-то не хватает.

– Чего? – напрягся Евгений.